Прорыв выживших. Враждебные земли - Страница 70

2024 год

Узбекистан, правый берег Амударьи

Попасть в засаду в горах, на самом деле — проще простого. Достаточно только выскочить на очередном повороте серпантина из-за угла, и сразу уткнуться в ребристый ствол «Дегтярева-Шпагина-крупнокалиберного». А в пустыне? Оказывается, не намного сложнее, если дорога, перед спуском к реке пересекает полосу каменистых холмов. Даже не холмов, холмиков, но по сути, чем это отличается от предгорий? Хорошо хоть тормоза не подвели. Но все же джип чуть не перевернулся.

— Приехали, — сам себе сказал капитан.

— Это точно, — согласился Борис.

Андрей хотел было потихоньку сдать назад. Теплилась мысль, что бывают чудеса, и никто из двух десятков узбеков не услышал и, главное, не заметил нахальную машину.

Не бывает, однако, чудес. ДШК зашелся в хриплом вое, выплюнул короткую очередь. Жалобно заскрипели стойки кабины. Что-то посыпалось сверху. Урусов, вжавшийся в пол, поднял голову. Куска крыши как не бывало. Самая невезучая часть машины. В который раз туда прилетает....Зря астраханцы корячились, заплатки лепили.

— Убедительно, — согласился Юринов, проследив капитанский взгляд. — Думаю, самым лучшим вариантом будет поднять руки и выходить. Потому что если из моей головы сделать кабриолет, не уверен, что переживу.

— Вот и мне так кажется, — буркнул Урусов. — Пистоль заховай. Хай буде.

— Добже, пан ясный. — За долгое время, проведенное бок о бок, Юринов не только перестал удивляться, когда Урусов вставлял в речь фразы то по-украински, то по-польски, но и сам заразился этой привычкой.

— Эй, урус, выхады! — скомандовал пулеметчик.

— Что-то меня терзает стойкая дежявя. — Сказал Андрей, потихоньку вылезая из кабины. Еще неизвестно, как дитя пустыни отреагирует на резкое движение. А двенадцать и семь в упор лечится только ямой два на полтора.

— Есть такое ощущение, — согласился Борис. — Только нам тут явно чаю с соленым лимоном не предложат.

— Зато опять крышу к херам снесли....

— Эй, урус, хады суда! — снова заорал пулеметчик. Из-за бруствера, из наваленных камней, на них смотрело человек пятнадцать. Минимум. Кто в местных халатах, рванных до невозможности. Кто в разнокалиберной гражданке. Присутствовала даже пара относительно новых «комков». Типичная картина раннефеодальных баронских дружин со скидкой на среднеазиатскую экзотику и двадцать первый век.

— Да тут я, тут! — рявкнул в ответ Урусов. И стал возле двери «Тигра». На машине уйти — никак. А вот двигатель может и прикрыть от первых очередей. А там попытаться спринтера изобразить. Или, к примеру, гранату засадить. Граната-то, имеется на всякий случай, как без нее. Деталь туалета любого приличного джентльмена при выходе в постапокалиптическое общество, млять… Граната!

— Выжу, что тут! Паближе, падайды!

Да к черту все! Борьку осколками не достанет, если что. А «Эфка» в каменном мешке рикошетов надает полной мерой…

— Сам подойди! — заорал вдруг капитан, и выдернул из разгрузки гранату. Кольцо осталось в клапане. До «блок-поста» — три метра. Даже полуслепой разглядит что к чему.

— Эй, хизмат-ака! Давай как честные люди договоримся! — Вот что «лимонка» чудотворящая делает… И грабки от гашетки убрал сразу, и акцент наигранный пропал…

— Можно и попробовать, — кивнул Урусов, и шагнул поближе. Сразу же назад подались и узбеки.

— Стоять, шакалы! — рявкнул на своих пулеметчик. Те замерли, не сводя взгляда с руки Урусова.

— Видишь, урус, с каким сбродом приходится работать… — тоскливо вздохнул пулеметчик. — Я — Умид Мизафаров. Сержант ПогранВойск. В отставке. Работаю местным баши.

— Андрей Урусов. ПогранВойска и десант. Капитан. Действующий. Кем только не работаю.

— Я буду возносить хвалу Аллаху за такую встречу, «зеленый»! — радостно всплеснул руками Умид. — Жаль, что сейчас не конец мая!

— Андрей! — позвал Юринов, под шумок уже вытащивший из джипа РПК. — Мне чудо-термос доставать? Раз на очередного сослуживца напоролись? Фонтан сами найдете?

— Боря, — не оборачиваясь, ответил Урусов. — Ты, конечно, тонкий этнограф и классный знаток привычек некоторых социальных групп, но все же, подозреваю, Умид-джан, в первую очередь, местный баши. И только потом уже пограничник.

— Увы, Андрей-джан, — хитро прищурился узбек, — но все именно так и обстоит, как ты сказал. И, вообще, посмотри наверх, и подумай, может тебе лучше спрятать гранату, а твоему молодому спутнику, положить пулемет обратно? Видит Аллах, такие джигиты как мы с тобой, всегда сможем договориться по-хорошему.

Урусов окинул взглядом склоны. Мда…

Кем бы ни был сержант Мизафаров в прошлом, но засаду он организовал отлично… Человек сорок, если навскидку… Да и первые, вовсе не такие уж овцы, как хотели показаться. Вон, шерятся остатками зубов. Ситуация, млять....

— Можно и поговорить. Можно и договориться. Как иначе. Боря, кидай пулемет обратно. Умид-джан, предупреди своих: мне гранату выкинуть надо.

Баши махнул бойцам сверху. Те сразу же пропали из виду. Урусов, оглядевшись, и прикинув, чтобы никого осколками не зацепило, метнул гранату подальше.

— Настоящая, — хмыкнул баши, — а то мелькало предположение, что на понт тупого чурку берешь, — и, уже не сдерживаясь, расхохотался.

— И в мыслях не было! — улыбнулся в ответ Урусов.

Наконец, Умид отсмеялся и вытер слезы. Махнул рукой, подзывая.

Андрей с Юриновым подошли поближе. Борис РПК все же не оставил в машине. Баши усмехнулся, но ничего по этому поводу говорить не стал.